Самый сложный вид боевых действий, как известно, — отступление. Сложность в том, чтобы сохранять управляемость отступающими силами, не позволяя им обратиться в панику и потерять больше минимально необходимого. Поэтому стратег, сумевший обеспечить эффективное отступление, достоин уважения даже больше, чем автор блестящей победы. Рецепт по организованному отступлению США с позиции мирового гегемона в 2009 году, в разгар «Великой рецессии», предложил титулованный американский политолог индо-мусульманского происхождения Фарид Закария. Его слово тем более весомо, что вскоре после этого он стал внешнеполитическим советником президента Обамы. Признать новые реалии, отказаться от непосильной ноши и найти новое место для Америки в «постамериканском мире» — такую задачу поставили перед собой президент и его советник. Спустя 12 лет и два президентства становится очевидным, что организованного отступления не получается. Точнее, отступление происходит, но в истерической и неупорядоченной атмосфере. Американская элита не смогла консолидироваться, эрозии имперского могущества сопутствует глубокий внутренний раскол в самих США. Между тем процесс «подъема остальных», который Закария называет третьим главным историческим поворотом за последние 500 лет (первым стало возвышение Европы, вторым — возвышение Америки), продолжается. США по-прежнему не получается им управлять. А значит, рекомендации такого рода остаются востребованными.
Первая из них — признать, что этот «подъем» является следствием самой американской политики. Более того, в экономическом отношении Закария не видит причин для паники: «практически в каждом секторе мировой экономики, в котором задействованы индустриально развитые страны, американские компании занимают ведущее положение по уровню производительности и прибыли». И в будущем развивающиеся страны будут отъедать кусок пирога скорее у Западной Европы и Японии, чем у США. «Американская экономическая и социальная система знают, как находить ответы и приспосабливаться к такому давлению». Куда более трудный вызов лежит в плоскости международной политики: США «предстоит столкнуться с мировым порядком, совершенно отличным от того, с которым они имели дело». От однополярности мир перешел к многополярности, и США перестали быть всеобщим лидером и гегемоном. Они, однако, сохранили огромные преимущества перед всеми остальными игроками, оставаясь единственной «суперсилой». В новой «гибридной» международной системе США занимают центральное место, «но именно им новый порядок и бросает больше всего вызовов». Рост других стран объективно сокращает пространство действий для Америки, и теперь «единственный способ для Соединенных Штатов предотвратить чьи-либо враждебные действия — создать против них широкую долговременную коалицию». А это означает альянсы и договоренности с другими: «в сегодняшнем международном порядке прогресс означает компромисс».
Иными словами, придется лавировать между интересами разных стран. Это сложно, и Америка пока к этому не готова: Вашингтон «похож на пузырь, раздутый от самодовольства, и здесь совершенно не понимают, что происходит во внешнем мире». Закария критически оценивает уровень вовлеченности США в международные экономические отношения (слишком низкий), знание американцами иностранных языков, уровень понимания ими мира за пределами США. Лидеры Америки «наложили санкции на половину населения планеты. Мы — единственная страна, которая издает ежегодный отчет о поведении всех других стран» (!) Во многом дело в глобализации, которая стартовала по американской инициативе и добилась больших успехов, — а затем эти успехи обернулись против самой Америки. Как результат, «мы начинаем с подозрением относиться к тому, чем так долго гордились — к свободному рынку, торговле, иммиграции и технологическим переменам. И это происходит в то время, когда весь мир развивается по нашему пути. Мир становится все более открытым, а Америка закрывается». У США «нет больше той власти, которая была у них в 1945 году или даже в 2000 году». Тем не менее они сохраняют «самый полный комплект власти в сфере экономики, политики, ВПК и культуры» — надо просто правильно им распорядиться. Это позволит не изобретать новый мир, а «отремонтировать» старый. В его рамках вполне можно найти место для поднимающихся Китая, Индии и др. «Пока эти страны чувствуют, что могут найти в ней место, у них будут все стимулы, чтобы стать «ответственными пайщиками» в этой системе».
У автора есть шесть конкретных советов, как следует вести себя США, чтобы сохранить лидерство в неблагоприятных условиях. Во-первых, научиться расставлять приоритеты. Нельзя добиться всего: нужно чем-то жертвовать. Например, в отношении России следует определиться, что важнее — её политика в отношении Украины и Грузии? Ее ядерное оружие? Её связи с Ираном? Её энергетическая политика? Решить все проблемы не удастся, придется концентрироваться на главном, а остальным пожертвовать. Казалось бы, очень просто — но на деле приоритезации не происходит, ведь «могущество Америки заставило Вашингтон поверить, что ему нет необходимости устанавливать приоритеты». Пагубная самонадеянность! Во-вторых, нужно «выстраивать общие правила, а не узкие интересы». Между продвижением собственных национальных интересов и созданием общего «свода правил, инструкций и ценностей, которым будут руководствоваться во всем мире», Закария выбирает второе. Только это позволит удержать новые «полюса» в рамках единой международной системы, построенной Вашингтоном. Пока же автору смешно слышать, как американцы «твердят другим странам, что создание одной-единственной ядерной боеголовки это подлость», тогда как сами хранят в арсеналах тысячи ракет. В-третьих, следует находить общий язык и устанавливать особые отношения со всеми великими державами — так, чтобы они были лучше, чем отношения этих держав между собою. Это позволит США остаться центром международной системы, а не скатиться на периферию, до положения лишь одного из многих полюсов — даже не «первого среди равных». В конце концов, новые державы соперничают друг с другом — и США могут стать удобным партнером для многих из них, а то и арбитром в их конфликтах. Это не власть силы, а власть дипломатии — она «требует консультаций, сотрудничества и даже компромиссов. Она создаёт власть, формулируя программы, определяя ключевые проблемы и мобилизуя коалиции». Иными словами, из «собственника» международной системы Штатам нужно стать «председателем правления», грамотно руководящим работой «независимых директоров».
Четвертая рекомендация касается международных организаций. Новая международная система носит многосторонний характер, и с этим не надо бороться — это надо использовать. «Не существует организации или института, которые всегда правы, ни одна структура не идеальна. ООН работает над одной проблемой, НАТО — над другой, ОАГ — над третьей. А для таких новых задач, как изменение климата, возможно, имело бы смысл создать новую коалицию». Множество международных структур и организаций могут быть более эффективны, чем одна или две. Пятая рекомендация напоминает, что США обладают не только военной силой, но и «мягкой». Злоупотребление военной силой часто не помогает Америке, а мешает. «Опасность заключается в растрате ресурсов как реакции на так называемый американский империализм». Следует действовать более творчески и асимметрично, учиться у фондов, университетов, НКО и частных лиц, которые работают за рубежом порой гораздо эффективнее, чем госдепартамент и министерство обороны. В заключение Закария пишет о важности легитимности американских действий на международной арене. «Америке следовало бы уделять больше внимания переговорам и совместным действиям. Одно дело заставить бояться врагов, совсем другое — напугать весь остальной мир». Таким образом, международная поддержка американской политики — «важнейший элемент могущества, а не просто упражнение в пиаре». Вашингтону придется доказывать свою правоту, что это означает сражаться на поле идей, а не танков или авианосцев. А это, как показывает опыт, гораздо сложнее.